Цей хлопець і був "Голубою
каскою"...
Він просив кричати "НЕБО
ПАДАЄ" у разі небезпеки на Майдані, аби дати Йому з хлопцями знак, що
потрібна ïхня допомога.
Кричати "НЕБО ПАДАЄ", аби не налякати людей навколо, але дати зрозуміти, що ми у небезпеці!
ТІЄЇ НОЧІ Я КРИЧАЛА ПОДУМКИ...
НЕБО ПАДАЄ! НЕБО ПАДАЄ! НЕБО ПАДАЄ!
УСТИМЕ, ЧОМУ ТИ НЕ СКАЗАВ, ЩО ВПАДЕШ ЗАМІСТЬ НЕБА?!
Останнє, що ТИ написав на сторінці в соцмережі: "Рабів до раю не пускають!"
Таких, як ТИ, УСТИМЕ, туди запрошують, ГЕРОÏ потрібні всюди...
Сподіваюсь, ми колись зустрінемось! ТРИМАЙ ДЛЯ НАС НЕБО, ХЛОПЧЕ!
Кричати "НЕБО ПАДАЄ", аби не налякати людей навколо, але дати зрозуміти, що ми у небезпеці!
ТІЄЇ НОЧІ Я КРИЧАЛА ПОДУМКИ...
НЕБО ПАДАЄ! НЕБО ПАДАЄ! НЕБО ПАДАЄ!
УСТИМЕ, ЧОМУ ТИ НЕ СКАЗАВ, ЩО ВПАДЕШ ЗАМІСТЬ НЕБА?!
Останнє, що ТИ написав на сторінці в соцмережі: "Рабів до раю не пускають!"
Таких, як ТИ, УСТИМЕ, туди запрошують, ГЕРОÏ потрібні всюди...
Сподіваюсь, ми колись зустрінемось! ТРИМАЙ ДЛЯ НАС НЕБО, ХЛОПЧЕ!
Марічка Падалко, журналіст каналу "1+1"
Крепко
сбитый мужчина лет пятидесяти с восково бледным лицом-маской и красными,
остановившимися в одной точке глазами, сидел на коленях у тела, покрытого
окровавленной простыней, не в силах ее приоткрыть.
На нем была зимняя милицейская куртка темносинего цвета, без погон, с меховым воротником. Его коротко стриженные волосы еще не были тронуты сединой.
Наконец, он приподнял край простыни, сразу узнал сына, и вновь закрыл его лицо. Потом повернул голову в сторону, где лежали еще одиннадцать тел, также прикрытых простынями, испачканными кровью. На некоторых простынях, на уровнях лиц, лежали бумажки, на которых было что-то написано красным фломастером.
Среди всего этого красного на белом было одно большое голубое пятно — военная каска, покращенная в голубой ООНовский цвет. Она вся была перепачкана в крови, а с левого бока на уровне виска зияла дыра от пулевого отверстия.
Устин Голоднюк, 19-ти лет от роду, студент из городка Збараж в Тернопольской области на Западной Украине, должен был встретиться с отцом в 11 утра на Октябрьской улице. Об этом они договорились в 9 утра.
Устин был защитником Майдана с ноября. Договорилсь с отцом, что тот отвезет его домой, передохнуть. Два следующих часа до встречи с отцом Устин не прожил.
«Я ему сказал: «Ты поосторожней там, не высовывайся, нам домой ехать,» сказал Голоднюк. «Он засмеялся и ответил: «Пап, не волнуйся! У меня есть волшебная ООНовская каска, и со мной ничего не случится.» Вот такие последние слова я от него услышал».
Володимир, отец Устина, поднимает каску с пола и долго смотрит на незапекшуюся еще кровь своего сына внутри и снаружи каски, подносит ее к лицу, словно стараясь услышать запах и тепло сына, пытается что-то сказать, но речь его обрывается на словах «голубая каска», он падает в кресло, опускает голову, и его массивные плечи вздрагивают.
Бывший милиционер, всю жизнь верно служивший своему отечеству, он пытается заглушить подступивший, неведомый ему ранее приступ. У него почти получается...
У Устина шансов выжить не было, как и у других 11-ти, лежащих теперь рядом с ним в холле гостиницы Украина, оборудованном под временный морг, говорит главный врач мобильной клиники самообороны Майдана Ольга Богомолец.
«Снайпер или снайперы работали профессионально,» говорит она. «У всех ранения в сердце или в голову. Все убиты пулей калибра 7.62 мм [снайперская винтовка Драгунова]. Стреляли на поражение»
Как гражданин, отец поддерживал Устина в его желании быть на Майдане, говорит Володимир. Как отец, он возражал.
«Я не знаю, должен ли Янукович стоять передо мной на коленях, но я знаю точно, что он должен сидеть перед международным трибуналом за то, что он сделал с моей страной и с моим сыном,» говорит отец.
На нем была зимняя милицейская куртка темносинего цвета, без погон, с меховым воротником. Его коротко стриженные волосы еще не были тронуты сединой.
Наконец, он приподнял край простыни, сразу узнал сына, и вновь закрыл его лицо. Потом повернул голову в сторону, где лежали еще одиннадцать тел, также прикрытых простынями, испачканными кровью. На некоторых простынях, на уровнях лиц, лежали бумажки, на которых было что-то написано красным фломастером.
Среди всего этого красного на белом было одно большое голубое пятно — военная каска, покращенная в голубой ООНовский цвет. Она вся была перепачкана в крови, а с левого бока на уровне виска зияла дыра от пулевого отверстия.
Устин Голоднюк, 19-ти лет от роду, студент из городка Збараж в Тернопольской области на Западной Украине, должен был встретиться с отцом в 11 утра на Октябрьской улице. Об этом они договорились в 9 утра.
Устин был защитником Майдана с ноября. Договорилсь с отцом, что тот отвезет его домой, передохнуть. Два следующих часа до встречи с отцом Устин не прожил.
«Я ему сказал: «Ты поосторожней там, не высовывайся, нам домой ехать,» сказал Голоднюк. «Он засмеялся и ответил: «Пап, не волнуйся! У меня есть волшебная ООНовская каска, и со мной ничего не случится.» Вот такие последние слова я от него услышал».
Володимир, отец Устина, поднимает каску с пола и долго смотрит на незапекшуюся еще кровь своего сына внутри и снаружи каски, подносит ее к лицу, словно стараясь услышать запах и тепло сына, пытается что-то сказать, но речь его обрывается на словах «голубая каска», он падает в кресло, опускает голову, и его массивные плечи вздрагивают.
Бывший милиционер, всю жизнь верно служивший своему отечеству, он пытается заглушить подступивший, неведомый ему ранее приступ. У него почти получается...
У Устина шансов выжить не было, как и у других 11-ти, лежащих теперь рядом с ним в холле гостиницы Украина, оборудованном под временный морг, говорит главный врач мобильной клиники самообороны Майдана Ольга Богомолец.
«Снайпер или снайперы работали профессионально,» говорит она. «У всех ранения в сердце или в голову. Все убиты пулей калибра 7.62 мм [снайперская винтовка Драгунова]. Стреляли на поражение»
Как гражданин, отец поддерживал Устина в его желании быть на Майдане, говорит Володимир. Как отец, он возражал.
«Я не знаю, должен ли Янукович стоять передо мной на коленях, но я знаю точно, что он должен сидеть перед международным трибуналом за то, что он сделал с моей страной и с моим сыном,» говорит отец.
Немає коментарів:
Дописати коментар